Всемирная Грузинская Ассоциация

Талантливый архитектор получает российское гражданство

Коба Шемазашвили, генеральный директор ЗАО «ДИАС», президент Федерации спортивного боулинга Иркутской области. Архитектор, дизайнер, строитель. Приехал в Сибирь работать по контракту в 1994 году. Проектировал многие строительные объекты в Приангарье и других регионах. Среди самых известных гостиница «Маяк» в Листвянке, развлекательный центр «Акула» и жилой комплекс «Дольче Вита» в Иркутске.

– Вы заключили контракт на работу в России на конкурсной основе. Почему выбрали именно вас?

– Дело в том что, еще будучи студентом архитектурного факультета Тбилисского политехнического института, я освоил несколько специальностей, от графика до краснодеревщика. Наверное, благодаря такой универсальности заказчики выбрали из всех претендентов именно меня. В то время у меня было еще одно предложение – из Греции. И, хотя я в восторге от европейской архитектуры, с которой познакомился во время прохождения студенческой практики в Германии, но выбрал Россию. Эта страна мне ближе, я служил в советской армии в Калининграде и мне даже предлагали сделать военную карьеру, но я отказался и получил гражданскую профессию.

– Какое впечатление произвела на вас Сибирь, как вас встретили иркутяне?

– Раньше показывали фильм «Сибирский дед» про Каландаришвили, он в этих местах революционной деятельностью занимался. Помню, что там все время была метель, снег, ветер – именно такое представление у меня было о Сибири. Когда я приехал в Иркутск, тоже было холодно, а мороз мне не очень нравился. Впрочем, отвлекаться на погоду было некогда, нужно было много работать. Моя семья находилась в Грузии, и я планировал долго здесь не задерживаться. Но мои работодатели решили, что лучше я привезу родных сюда и останусь у вас навсегда.

– Не жалеете о своем решении?

– Никто не может что-либо предугадать заранее. Со временем меня с Сибирью стало многое связывать. Появились свои строительные объекты, и не только в Иркутске. Мы, например, строили гостиницу «Ермак» в Саянске. Местные власти попросили привлечь на работу местных жителей, и мне пришлось трудно, потому что большинство из них совсем не умели обращаться с современными материалами, тем же гипсокартоном. Вообще, строить в Прибайкалье непросто, ведь этот регион очень сейсмичный, приходится дополнительно усиливать конструкцию. Та же гостиница «Маяк» в Листвянке может выдержать землетрясения силой до 10 баллов. И когда люди говорят, что у нас дорогое жилье, они не полностью владеют информацией, ведь строительство в сейсмоопасной зоне в среднем стоит в два раза дороже.

Но дело не только в работе. В Иркутске у меня появилось много друзей, и мои дети тоже обзавелись товарищами.

– Расскажите о своих детях, чем они занимаются?

– Я горжусь ими. Моя дочь Марья в 13 лет стала чемпионкой страны по самбо, при этом она единственная грузинка, которая на высоком уровне занимается этим видом спорта в России. Сын Георгий неоднократно получал призовые места на соревнованиях по дзюдо. Я сам являюсь президентом областной федерации спортивного боулинга, которую три года назад создал вместе со своим другом. Уже около 30 человек, в том числе и детей, стали членами федерации. Для меня боулинг – это и спорт, и отдых, к тому же он не отвлекает от работы. Я стараюсь помогать финансово спортсменам, подающим надежды.

– Вы встречаетесь со своими соотечественниками? Как относитесь к тому, что в Иркутске нет грузинского национального центра?

– Мы видимся с земляками, но нечасто. А что касается национальных центров, то я не сторонник таких организаций. Сегодня мы создаем центр, завтра общину, после автономную область или республику и в итоге начинаются разговоры об отделении. Нет. Если живешь в России, живи по ее законам.

– В последнее время в обществе растут националистические настроения. Вы сталкивались с их проявлениями?

– Только однажды, еще в самом начале жизни в Иркутске. Я ехал в троллейбусе и один молодой человек стал грубо со мной разговаривать, мол, что я тут делаю, и почему бы мне не уехать к себе на родину. Я не стал с ним спорить, но он так дурно себя вел, что получил тумаков от других пассажиров, причем русских. Сейчас, хоть и произошел российско-грузинский конфликт, особого настроя против себя я не ощущаю, меня же хорошо здесь знают.

Но я не со всем согласен, что происходит сегодня в России. Например, взять заявления о плохом качестве грузинского вина и минеральной воды. Смотрел недавно новости, там говорили, что в каком-то российском городе много людей умерло от фальсифицированной водки. Не помню, чтобы кто-то умирал от грузинского вина, а тем более, от «Боржоми». Вообще, вся эта ситуация мне до конца не ясна. Может, кто-то просто перебарщивает? Начальство дает указание, а подчиненные выполняют его слишком ретиво, при этом не до конца понимая? У меня в фирме тоже такое бывает.

– По телевидению была информация, что из Иркутска в Грузию поехали на отдых ваши друзья и теперь не могут вернуться.

– Да. Подруга нашей семьи с младшим ребенком не может вернуться домой. Здесь ее ждут муж и старшие дети. Все близкие очень волнуются. Еще я переживаю за маму. Она в Тбилиси живет с моей сестрой, та, конечно, ее не оставит. Но у нас в стране принято, что за мамой присматривает сын. Я регулярно посылал ей деньги на дорогие лекарства для сердца. Сейчас у меня такой возможности нет. Будем надеяться, что напряжение в отношениях между нашими странами спадет.

– Вы не хотите вернуться в Грузию?

– Я не планирую уезжать из Иркутска. Не хочу поддаваться на провокации. И вообще, мы подали заявления на получение российского гражданства, но не знаю, как все решится теперь.

Хозяин магазина «Алаверди» не откроет ресторан грузинской кухни

Автандил Гуджабидзе, генеральный директор архитектурно-строительной фирмы «DADA». Окончил Тбилисский политехнический институт по специальности «шахтостроитель». После получения диплома работал на шахтах Кемеровской области, позднее вернулся в Грузию, в Тбилиси строил метрополитен. После распада СССР, во время грузино-абхазского конфликта, стал искать работу в России. В мае 1995 года приехал в Иркутск.

– Что заставило вас покинуть родину?

– В начале 1990-х в Грузии началась междоусобица – конфликты с абхазами и осетинами, среди которых, кстати, у меня было много друзей. Работы для строителей в стране практически не было. Финансирование отрасли из Москвы прекратилось, объемы производства снизились. Представляете, обстановка была такой напряженной, что мне приходилось выходить на улицу с оружием, чтобы иметь возможность защитить свою семью. Но ведь я не разрушитель, а строитель, поэтому пришлось принять решение и ехать в Россию.

– Почему среди множества городов вы выбрали Иркутск?

– Достаточно долго я ездил по разным городам, встречался со своими знакомыми, искал работу. И в один прекрасный день решил поехать в то место, где меня никто не знает, чтобы доказать себе, что смогу самостоятельно добиться успеха. Я много слышал про БАМ, про Байкал, поэтому решил попробовать свои силы в Иркутске. Наверное, поехал сюда потому, что по натуре романтик. Когда я еще летел в самолете, то решил, что останусь здесь.

– Почему?

– Я увидел большое количество башенных кранов. А раз в городе есть строительство, значит, есть жизнь и найдется для меня работа. Работу я действительно нашел. В Грузии у меня была своя организация, в которой трудились и архитекторы, и конструкторы, и рабочие, они потом приезжали сюда на строительство объектов. Однажды я заключил контракт на возведение домов в микрорайоне Радужном. Это было в среду, а в пятницу в Иркутске высадился целый десант рабочих из Грузии, и за выходные мы, на удивление заказчиков и коллег-строителей, подняли фундамент. За эти годы под моим руководством было построено немало объектов: жилые дома на улице Байкальской и в районе остановки «Школа МВД», детская школа искусств в Слюдянке, ряд сооружений для Иркутскэнерго, выполняли частные заказы. Сейчас завершаем возведение здания Федерального казначейства.

– Помимо прочего у вас был свой магазин грузинского вина?

– Да, он назывался «Алаверди» и просуществовал три года. Сейчас, по известной причине, он закрыт. Я могу твердо сказать, что в нем не продавалось поддельного товара. В свое время я купил акции грузинского винного завода и реализовывал его продукцию. Я делал это для того, чтобы познакомить иркутян с культурой виноделия и винопития Грузии – неотъемлемой частью культуры моей страны. Я своим магазином очень гордился, хотя он не приносил особого дохода. Я всегда хотел, чтобы в Сибири лучше знали о моей родине. Например, два года назад я привозил в Иркутск артистов из Грузии, в том числе знаменитый ансамбль «Иверия». Они давали благотворительный концерт в музыкальном театре.

– Раз ваш магазин закрыт, может, вам стоит открыть ресторан грузинской кухни, тем более что в Иркутске эта ниша не занята?

– Меня неоднократно спрашивали, почему я такое заведение не открою. Наверное, еще не время – так я говорил раньше. Ведь наша национальная кухня очень интересная и сложная, а значит заниматься ей надо серьезно. А вот сейчас я уже четко знаю, что открывать ресторан не буду, а то Онищенко решит опять все закрыть. К тому же, какая грузинская кухня без хорошего грузинского вина?

– Запрет на реализацию грузинского вина в России стал начальной точкой конфликта между нашими странами. Ощущаете ли вы на себе его последствия, участились ли в вашей фирме различные проверки, и вообще, сталкиваетесь ли вы с проявлениями шовинизма?

– Нет, в Иркутске никогда не слышал в свой адрес каких-либо нацистских высказываний. Ведь Сибирь многонациональна, здесь живут представители разных народов, причем очень дружно. Поверьте, я знаю людей и могу сравнивать. Сибиряки более свободолюбивы и всегда стараются помогать друг другу.

Что касается проверок, то да, проходят. Накануне у меня было две проверяющие инстанции, в том числе представители налоговых органов, но вели они себя очень корректно, тем более что мы законы соблюдаем.

Мне не нравится ситуация, сложившаяся во взаимоотношениях между двумя странами. Резкие высказывания и движения со стороны как грузинских, так и российских политиков, их не красят. 15 октября моему отцу, который живет в Грузии, исполняется 70 лет. Я не планировал ехать на юбилей, но мои дети и внуки хотели поздравить дедушку с днем рождения. Теперь они этого сделать не смогут. Конечно, часть семьи на торжество соберется, но праздника не получится.

– Не возникает ли у вас желания уехать на родину, тем более что президент Грузии призвал этнических грузин вернуться домой?

– С одной стороны, хорошо, что наши политики вспомнили о своих согражданах, живущих за пределами Грузии. С другой – я считаю, что человек должен жить там, где ему хорошо. Мне в Иркутске хорошо. Здесь у меня большая семья, причем одна ее половина – граждане Грузии, а другая, в том числе и я сам, – граждане России. И еще я считаю, что человек должен быть националистом в хорошем смысле этого слова, он должен гордиться своей родиной, ее историей, культурой. И это никак не зависит от того, где он живет.